А в четверг у меня был интересный опыт — я в первый раз в жизни снималась в телестудии (для рекламы кроссмедийного проекта). И еще в среду начала бояться, а в четверг в обед, когда я подъезжала к студии, ноги были ватными и вообще я ничегошеньки не понимала, в ушах звенело и так далее.
Интересно, что я сотню раз снималась в постановочных фотосетах, меня только ленивый не снимал, кажется. И на ТВ я появлялась тоже много-много раз. Меня чаще всего берут в кадр, когда надо рассказать что-то о работе редакции, потому что я не волнуюсь перед камерой, и можно записать с одного дубля и нарезать как угодно. Но все записи всегда были «в поле» — на улице, в мэрии, в редакции. А в студийном ролике, на настоящей «зеленке», с суфлером, софитами я не снималась никогда. И боялась, что залажаю, тем более что сниматься нужно было с профессиональным телеведущим.
Текст ролика я переписывала раза четыре, когда его наконец утвердили, было уже утро четверга. (Кстати, сейчас пишу все это и вспомнила, что сегодня должна еще написать о проекте для рекламодателей, вроде бы у меня в почте есть какая-то рыба, которую делала для ТВ, но не уверена, вот и выходной тебе, Алена!) Накануне вечером меня предупредили, что нужно накраситься. Крашусь я редко и не пользуюсь пудрой-тональником-консилером, потому что коже потом очень плохо. Серьезно, я перепробовала столько декоративной косметики в свое время и поняла, что могу красить только веки. На все остальное — дикое раздражение кожи.
И вот, сделала я себе стрелки, накрасилась тенями и приехала. А мне сразу режиссер — где пудра? где тушь? где помада? понимаешь, что тебя не снять? Еще узнала, что, оказывается, нельзя сниматься в темной просвечивающей блузке, под которой светлый бюстгальтер. А у меня все блузки — просвечивающие (я , кстати, не знаю, насколько это слово употребимо в литературной речи, но не представляю, как его можно заменить).
Мне выдали тушь и пудру и отправили гримироваться. Жутко неудобная комната у них для этого дела, большое зеркало, но перед ним огромный туалетный стол, чтобы увидеть свои глаза и лицо таким слепым, как я, приходится залезать на этот стол и садиться очень близко к зеркалу. А потом режиссер объясняла, как стоять в кадре, нужно следить за своими бровями и руками, закрывать рот после окончания каждой фразы, начинать новую фразу после паузы. Фак, хорошо, что это мой текст и я его помнила почти наизусть.
Но меня и партнера записали сразу — на первом дубле мы репетировали, второй дубль был последним. Еще я записала разные подводки секунд на пять-десять, в итоге время записи заняло минут сорок. В студии невыносимо жарко, а мне пришлось стоять в свитере, потому что в блузке сниматься не разрешили.
Смешно, но больше всего мне помогло то, что мне когда-то нравился пацан с ТВ и я смотрела его видосы в рамках прикосновения к прекрасному. И из них я много запомнила — как вести себя перед камерой, как использовать интонацию, жесты, мимику. Ну и в целом много смотрю видео. Вышла на улицу, забыв смыть макияж, тут же жадно затянулась сигаретой и купила себе в подарок за хорошую работу сала и томатного сока.
Это был второй раз, когда я приходила в телестудию (имею в виду, конечно, нашу, потому что я была в студии РБК, но это же не считается). В первый раз — год назад, когда делала материал, как работает телевидение. Меня ребята отвели на экскурсию, рассказывали, как ведущий новостей чаще всего сидит за столом в пиджаке и в шортах — ног ведь не видно. А после эфира снимает пиджак и убирает в шкаф. Одна коллега вспоминала, как что-то пошло не так и после окончания новостей эфир не выключился, она осталась в кадре и сидела там минут пять. Я спрашиваю: а почему ты не ушла из кадра, это же прикольно было бы — вот у ведущего закончилась смена, он пошел. И она отвечает: потому что на ней msk надет пиджак, белая блуза для эфира, а снизу обычная одежда — длинная цыганская юбка и тапочки-сланцы))