Не могу не поделиться sad story of my life — я как-то нереально простудилась вчера, и мне плохо. Да, прямо перед отпуском. Да, за день до того, как мне надо сходить на два интервью. Короче, я чуть ли не в слезах и готова попросить, чтобы оба интервью прошли по скайпу, вотсаппу, фейсбуку, лишь бы не думать, что я больная куда-то припёрлась и могу заразить людей.
Вчера было так прекрасно — плюс двадцать, солнце так и жарит, выходной — и я пошла гулять в одной футболке, хотя с собой был свитер. Я пила холодный лимонад, холодную воду, холодное пиво и б/а пиво, разумеется, тоже холодное. Я прошла почти 10 км пешком, я сидела вечером там, где заходит солнце, и солнце трогало мою спину. Мне было очень хорошо — дома я панировала мясо, резала салат и смотрела «Намедни» (некоторые выпуски «Намедни» я смотрела минимум четыре раза, и я всегда готова посмотреть их снова).
Ну а потом пришла ночь. Я проснулась в два часа из-за того, что першило в горле. Как вы думаете, что делает человек, который просыпается ночью не из-за того, что хочет в туалет, как это делают все нормальные люди, а из-за того, что в горле першит?
Не знаю, что вы думаете, но вы ошиблись. Я решила, что мне хочется пить, а в холодильнике есть клёвый крафтовый лимонад. Да, я достала его из холодильника, налила целый стакан. И немедленно выпила
А потом проснулась в шесть утра с ощущением, что щас сдохну. И в восемь утра с тем же чувством. Ну а в десять, когда проснулась окончательно, уже было понятно, что нужно ставить градусник и идти в аптеку.
Бля. Я чувствую себя, как мальчик, который кричал: «Волки, волки!» Потому что я достаточно часто чувствую себя херово. У меня бывает насморк, кашель, ещё я страдаю (ах-ах, как высокопарно звучит: «я страдаю») от низкого давления. А ещё по утрам кружится голова. И нет, даже не только в те дни, когда я накануне нормально затусила. Обычно я прихожу на работу, открываю дверь, включаю чайник и говорю коллегам: «Ну кароче мне сёдня пиздец».
И я думаю, все уже к этому привыкли. Ну пиздец пиздецом, но на следующий день всё равно Алёна придёт на работу и нальёт себе чашку кофе.
Но температуры не было никогда. Был кашель, насморк, низкое давление. Но сегодняшний день — это ад. Когда я ещё не знала, что температура поднялась, то решила убраться в квартире и вымыла пол в одной комнате и в коридоре. Когда два раза в процессе этого мне захотелось поблевать, решила всё-таки взять градусник.
Блин, мне даже стыдно за эту запись и за то, что я употребляю слово «поблевать» применительно к себе.
Сходила в аптеку. Ребята, болеть сейчас не просто неприятно, но ещё и невыгодно. У меня деньги рассчитаны ровно на одну неделю, остальное — запас, в который не хочется залезать. Но если ты хочешь купить лекарство, тебе придётся залезть в этот запас, и не один раз.
Поэтому я решила подстраховаться дедовским методом. Глинтвейн. 150 рублей стоит вино из Коктебеля. Красное и сухое. Ай лав Коктебель, именно с этим местом связано одно из самых романтических воспоминаний в жизни, именно сюда я хочу приезжать хотя бы раз в два года, именно здесь я ползаю по горам, как серна (ну ладно, как горная коза). И сорок рублей стоит пакет с корицей. А если налить вино в ковш, добавить туда корицы и чуть-чуть сахара, а потом поставить на плиту на две минуты, ты будешь жить наутро. И даже дышать сможешь.
Ну я надеюсь, что мне не придется покупать маску для того, чтобы прийти в редакцию.