У нас два дня по вечерам было выше нуля, и я выходила побегать. В идеале я бы хотела бегать утром, потому что пробежки дают хороший заряд энергии, чтобы потом в редакции можно было бы быстро сделать все дела и освобождаться часам к четырём, но нет, увы, проснуться в семь утра для меня пока ещё нереально. Хотя это моя мечта — встаёшь в семь, бегаешь, пока ещё никого на улицах нет (там, где я бегаю, и по вечерам-то никого нет, такой у нас тихий район, но вот отсутствие людей в тёмных переулках меня немного крипует как раз), дома варишь себе кофе иди даже идёшь в одно из двух кафе рядом с домом, которые открываются как раз в нечеловеческие восемь утра.

Больше всего меня радует то, что как-то сами собой закончились проблемы с ногой. А ведь два месяца назад я и ходила-то с трудом — каждый шаг был причиной адской боли.

На пробежке слушаю подкасты. В моих закладках столько интересных подкастов накопилось, а слушать их некогда. Хорошо подкасты идут, когда делаешь уборку, но будем честны: я уборку-то раз в неделю делаю, а то и реже. А до работы мне ехать 15 минут, таких коротких подкастов нет)) Хочу потестировать «Радио Арзамас», раз уж у них пробная подписка бесплатная на время карантина.

В нашем регионе на удалёнку никого не отправляют, но отменяют массовые мероприятия, закрывают спортзалы, музеи. Наша группа по трайблу перешла на онлайн-тренировки. Было уже две, но я их пока не делала. Раз уж можно выбирать любое удобное время, выбираю вечер субботы и утро воскресенья.

Вчера ходили курить с редактором, я сказала, что хочу снова делать подкасты. Даже бесплатно первый месяц согласна, на самом деле) Она, в принципе, не против, но нужно придумать концепцию. Я в раздумьях: мне самой нравятся разговорные подкасты с интересными спикерами, не очень сложные в производстве. Нравятся и другие, например, подкаст «Арзамаса» «Британская музыка от хора до хардкора», но если я когда-нибудь такой сделаю, то буду чувствовать себя по меньшей мере Борисом Гребенщиковым. Вообще мне очень нравится всё, что связано с записью звука, я люблю наговаривать тексты, с каждым разом получается всё лучше, и я это слышу)

Но это я отвлеклась. Давайте я вас спрошу: слушаете ли вы подкасты? Какие? В каких обстоятельствах? Какая длина подкаста для вас оптимальна? Почему? Любите ли вы подкасты-разговоры или подкасты-истории? Какой выпуск из любого подкаста вы считаете идеальным и были бы готовы переслушать его ещё раз?

И ещё.
Сегодня — весеннее равноденствие, и я не хочу писать сейчас ни о чём грустном. Но мне кажется, именно в этот день нужно это сделать.
Про Диму. Друзья, я убираю это под кат, потому что там очень тяжёлый текст.
На этой неделе умер мой коллега дизайнер Дима Годунов. У него был рак. В этом году не стало уже трёх человек, с которыми я когда-то работала вместе. С Серёжей Маем случился приступ, когда он был на Кубе. Лена Платонова умерла от онкологии. Дима боролся с болезнью три года.
Наш ответственный редактор Елена Николаевна была хорошим другом Димы Годунова. Она собрала цитаты из его текстов, которые он публиковал на своей странице. Вот её текст:

Сегодня мы простились с нашим коллегой Дмитрием Годуновым. Ему было 33 года. Врачи отводили Диме время до ноября. «Сказали, год я еще поживу. Я счастливчик: следующий год високосный…» — написал Дима в своих заметках. Судьба сократила срок.

В прошлом он был бильдредактором «Речи». Именно благодаря его работе газета, которую вы держите в руках, выглядит именно так. Был дизайнером инфографики/арт-директором «Делового Петербурга», в Москве работал дизайнером «РИА Новости», РБК, LIFE. Но сам он писал так: «Издательский дом «Череповецъ» всегда оставался для меня родным местом».

В 2011 году редизайн «Речи» получил бронзу на Всероссийском конкурсе «Газетный дизайн» и Знак отличия за лучший дизайн. Были у Димы и престижнейшие мировые награды в сфере газетного дизайна. Потом его отношение к славе изменилось: «В какой-то момент я перестал отправлять работы на конкурсы. Можно что-то делать хорошо и не получая за это награды».

В 2017 году у него выявили рак головного мозга. Трепанация, лучевая терапия и два года ремиссии. В 2019 году опухоль снова начала расти — вторая трепанация и химиотерапия.

Дима начал писать. Не для себя — для других. Хотел написать книгу. Не успел. Остались только небольшие наброски. Вот отрывки из них.

«После первой трепанации у меня что-то щелкнуло в голове, и я стал делать только то, что хочется и нравится. И перестал стесняться этого. Я радуюсь, когда люди, узнав о моей ситуации, говорят, что поняли, что все их проблемы — это мелочи. Жизнь продолжается, даже если не моя».

«Я стал вести дневник наблюдений с обратным отсчетом дней. Мне самому интересно, что произойдет, когда останется один день, смогу ли я что-то там написать…»

«Год — это очень мало для здорового человека, но очень много для человека, который наблюдает, как его тело и сознание постепенно разрушаются. Мне бы хватило и года, чтобы сделать все, что я хочу, если бы мой рассудок не был так разрушен. А у вас впереди вся жизнь — и вы не знаете, чего хотите?»

«Я начал учить японский и китайский… Научил родителей некоторым словам. Это очень весело. Они каждый день просят проверить правильность слов, которые они запомнили, а я проверяю, хохочу и исправляю произношение».

«Иногда так хочется спрыгнуть с инвалидной коляски и пойти, просто пойти. Ходить… Значит быть свободным. Если бы я сейчас мог ходить, я бы встал и побежал — и бежал бы до тех пор, пока не заболят ноги от усталости».

«Мама… Я смотрю в эти уставшие от бессонных ночей глаза. Мама, прости, что я заболел… Прости, что я превращаюсь в обузу».

«Боже, любите сегодня, никаких завтра нет».

«Я человек. Я — инвалид, я — дизайнер, я — Дима Годунов».