Не пошла сегодня в редакцию, потому что могу. Хотя нет, потому что не могу. Не могу уже, всю неделю, начиная с воскресенья, работала и вымоталась. Уже во вторник начала думать, что сегодня пятница.

Ночью ещё очень плохо спала, проснулась в таком состоянии, словно накануне футбол смотрела, — полной эмоциональной опустошённости. Два раза приснилось, что я опоздала на работу, в последний раз проснулась уже в десять утра, дождь стеной льёт, темно, как зимой. Решила, что сегодня редакция обойдётся без меня, хотя я собиралась в приют для бездомных собак утром ехать, но — как знала! — не стала ни с машиной договариваться, ни с приютом, ни с фотографом. так что никого и не обломала.

Написала Р., что подключусь из дома поработаю, у меня уже неделю хороший материал был собран про борьбу с борщевиком, ещё мы с Эндрю нашли. куда расширяется экспансия борщевика, и я наслала туда «Спецавтотранс». Короче, спланировала себе день так, чтобы пару часов поработать и идти спать дальше. Или в магазин за мясом идти и запекать его в духовке.
Но нет) До 12 часов никто мне даже не звонил, и я сайт выкладывала на своём плохом ноуте с медленной скоростью. А затем в 12 всё-таки позвонил Р. и предложил написать газету целиком, всё равно дома сижу сделать не только борщевик, но и ещё один материал сама не знаю, о чём.
Я никогда в таких случаях не отказываюсь. Я однажды написала 17 500 знаков за одну ночь и один день, потому что кто-то ведь всё равно должен писать. Так что и тут согласилась, хотя знала, что даже просто врубиться в тему с больной головой будет тяжело.

Уже заканчивала к трём часам, позвонил Р. снова и сказал. что от меня ничего не нужно, и я могу продолжать болеть дальше)
Ура.

Хочу в выходные идти гулять на весь день куда-нибудь подальше от города. Или идти наш кинотеатр «Современник» фоткать, его сносить начинают. И непременно мясо тушить, запекать, жарить, булочки печь, вино пить) Всё-таки хорошо, что я сегодня дома осталась.