Вчера был очень тяжёлый день для всех нас. И вечер, и ночь тоже, но мы справились. В редакционном чате заполночь мы пели и пили и пытались поддерживать друг друга. Самое тяжёлое — это неизвестность.

Итог: мы продолжим работать, газета в печатном виде будет выходить со следующей недели. Мы вошли в список предприятий, которые со следующей недели возобновят работу. Ура. Больше ничего не хочу пока писать — кажется, за вчерашний вечер у меня седых волос прибавилось (только никто не увидит, я же крашенная).

Хотя нет, ещё добавлю. На джасте недавно был опрос, предпочли бы вы самоизолироваться в одиночку или с партнёром. Были люди, которые писали, что в одиночку проще, но вот мне как раз нет, и я рада, что мы с Эндрю вместе всё это переживаем. Потому что вчера после объявления Путина я жутко запаниковала — хотя со мной это редко случается, чаще всего я себя держу в руках. Я очень сильно испугалась, что наша редакция закроется, у меня, разумеется, нет никаких накоплений (ну и в целом слово «накопления» — это что-то из реальности дайри и джаста, а не моей, никаких накоплений, которые позволят прожить без работы полгода, ни у меня, ни у каких-либо моих знакомых никогда не было, максимум — месяца на три), вторая моя работа тоже под вопросом сейчас, и мы останемся без денег.
Я хорошо помню и знаю, что такое голодные времена, и меня до ужаса пугает, что они могут вернуться. Я вспоминаю, как мы жили, когда умер отец, и мама осталась с двумя маленькими детьми и ипотекой. Я пошла работать после одиннадцатого класса и работала все пять лет параллельно с учёбой на очке — потому что это было необходимо для выживания. И всё это я вспоминаю с ужасом, хотя и знаю, что в любой ситуации на упаду духом.
Но как же хорошо, когда есть человек, который обнимет тебя, когда тебе плохо и паника рвётся наружу, и скажет, что любит и всегда будет со мной.