Приехала во вторник забирать кошку Спелл. Татьяна Александровна встретила меня у лифта на своём этаже, говорит: заходи сразу в комнату за кошкой, а я — на кухню, кофе сварю.

И я забегаю в квартиру и кричу сразу: «Спелл, Спелл, Спелл!» Она на этот крик всегда бежит ко мне. Кричу — а кошки нет. «А где Спелл?» — спрашиваю у Татьяны Александровны. Она грохочет кофемолкой и говорит: «Да в комнате же, рядом с котом сидит». А я уже стою в комнате, а там только кот, кошки нет.
Как. Я. Перепугалась. Прибежала Т.А., мы с ней вместе открыли все шкафы, отодвинули два дивана от стен, открыли балкон, посмотрели под ванной. А кошки нет. Только откуда-то, не понять, сдавленное вроде бы мяуканье доносится. Выбежала из квартиры? Мы в подъезд там искать. Кричим, зовём. А кошки нет.

Я стала снова всё в квартире проверять. На одном из диванов, который мы отодвинули, покрывало, которое и с другой стороны дивана, той, что ближе к стене, тоже торчит. Заглядываю под покрывало, а там хвост, серый полосатый хвост недовольно дергается. Она вместе с диваном отодвинулась, вцепившись в покрывало! Обиделась. Услышала мой голос — и раз я её бросила, оставила у другого человека, спряталась от меня. Я её вытащила, на колени посадила, глажу, а она отворачивается и мяукает так жалобно, тихо: иди ты в задницу, лисица, я уже и не знала, куда ты делась, самое страшное предполагала, а вот она ты, приехала, блять.

Отвезла её домой, сама чуть не плачу, таксист, молодой парень, такой хороший, проникся кошкиной историей, сам ее погладил, не рассердился, что я кошачий тариф забыла указать, я ему плюсов наставила по всем пунктам и еще треть от суммы чаевыми перевела. Кошка молчала и в машине, и дома первые пару часов отказывалась с нами общаться. Но потом перестала сердиться, прыгнула на руки обоим, мурлыкала, ластилась. Простила.